Неточные совпадения
Слабое движение руки, жалко опустившейся на одеяло, было ответом, да глаза
раскрылись шире,
и в них мелькнуло сознание живого человека. Привалов посидел около больного с четверть часа; доктор сделал знак, что продолжение этого безмолвного визита может утомить больного,
и все осторожно вышли из комнаты. Когда Привалов начал прощаться, девушка проговорила...
Но по мере того, как растет толпа объявителей-дворников
и объявительниц-кухарок, сердце его
все шире и шире раскрывается для сибаритства.
Все мы, конечно, были знакомы г-ну Шмиту. Он был истинный артист своего дела
и знал студентов не только по фамилиям, но
и по степени их аппетита
и по их вкусам. Меня всегда забавляло странное сходство толстого
и некрасивого немца с его субтильной
и хорошенькой дочкой. Когда он смеялся,
широкий рот
раскрывался до ушей,
и он становился похож на толстую лягушку… Девушка казалась мне теперь маленьким головастиком…
Дверь
раскрылась,
и вошла Марья Павловна. Владимир Сергеич встал, поклонился
и от изумления не мог произнесть слова: так изменилась Марья Павловна с тех пор, как он ее видел в последний раз! Румянец исчез с ее похудевших щек;
широкая черная кайма окружила ее глаза; горько сжались губы,
всё лицо ее, неподвижное
и темное, казалось окаменелым.
Толпенников успел рассмотреть несколько альбомов с видами Швейцарии
и Парижа,
и эти дурно исполненные картинки, одинаковые во
всех приемных, докторских
и адвокатских, наполнили его чувством терпеливой скуки
и какого-то безразличия к себе
и к собственному делу, когда дверь из кабинета
раскрылась и выпустила запоздавшего клиента — невысокого, толстого мужчину с
широкой русой бородой
и маленькими серыми глазами.
В одно студеное сентябрьское утро синие глаза молодой сербки широко
раскрываются и смотрят впервые за
все время болезни сознательным, ясным взглядом.
Раскрываются еще
шире, встретясь с другими глазами, полными готовности пожертвовать собой для других.
И вдруг вспыхивают неожиданной радостью.
Новое что-то,
широкое и страшное,
раскрывалось перед Александрой Михайловной. Так вот оно что! Вот отчего
все были так странно равнодушны, когда она сообщала о приставаниях к ней мастера, вот почему была словно тайная радость, когда Таня попала в беду.
Что-то зловещее горело
широким и красным огнем,
и в дыму копошились чудовищные уродцы-дети с головами взрослых убийц. Они прыгали легко
и подвижно, как играющие козлята,
и дышали тяжело, словно больные. Их рты походили на пасти жаб или лягушек
и раскрывались судорожно
и широко; за прозрачною кожей их голых тел угрюмо бежала красная кровь —
и они убивали друг друга, играя. Они были страшнее
всего, что я видел, потому что они были маленькие
и могли проникнуть всюду.